До 1988 года негосударственных банков в социалистической России не было, и их появление, вслед за производственными кооперативами, стало одним из первых признаков изменения экономической системы СССР. Возникшие тогда МЕНАТЕП, ОНЭКСИМ и АЛЬФА-БАНК в 90-е стали лидерами российского бизнеса не только в финансовой сфере, но и в промышленности – аккумулированные ими капиталы были использованы для приобретения крупнейших предприятий страны в рамках приватизации.
В отличие от талантливых и энергичных молодых предпринимателей, быстро освоивших новые, капиталистические правила игры, высшие руководители страны и засевшее в министерствах советское чиновничество мало что понимали в финансах. Регулирование банковской деятельности в 90-е практически отсутствовало, что приводило к периодическим банкротствам крупных и мелких финансовых институтов, привлекавших вклады населения. Наивные вкладчики теряли свои сбережения и все больше разочаровывались в свободном рынке, к которому ни они, ни власти оказались не готовы. Причины такого отношения достаточно очевидны: в связи с развалом плановой экономики и чудовищными темпами инфляции при переходе страны к рынку практически каждая советская семья потеряла в результате обесценивания свои сбережения. К этому добавились массовые финансовые мошенничества начала 90-х — многочисленные финансовые пирамиды.
Безграмотная экономическая политика российского правительства привела к объявлению страной дефолта и четырехкратной девальвации рубля в августе 1998 года. Россия вступила в свой первый постсоветский экономический кризис, и многие банки этого не пережили. Те же, что пережили, в результате стали более внимательны и осторожны в своих действиях.
Установившиеся в 2000-е годы высокие мировые цены на нефть, газ и другое сырье, основной источник национального дохода России, расслабили многих. Накачанная деньгами экономика позволила банкам начать массово выдавать физическим лицам потребительские и ипотечные кредиты. В конце 2003 года был принят федеральный закон «О страховании вкладов физических лиц», на основании которого была определена максимальная сумма банковского вклада, гарантированная к выплате государством в случае банкротства кредитного учреждения. Это, в свою очередь, повлекло за собой рост уровня доверия населения к банковской системе.
Таким образом, к экономическому кризису 2009 года в российских банках было уже достаточно много средств физических лиц. Путинское правительство, очевидно понимая неизбежность решения в первую очередь проблемы удержания населения от паники, которая могла бы быть вызвана потерей или значительным обесцениванием вкладов, направило более 70% выделенных на антикризисные меры бюджетных резервов на поддержание финансового сектора экономики.
В целом, благодаря «нефтяной подушке» — накопленным ранее бюджетным резервам – мировой экономический кризис конца 2000-х российская банковская система преодолела без существенных потерь. Но в 2014 году кризис разразился с новой силой, теперь уже в результате чисто политических причин: аннексии Крыма и военной агрессии на юго-востоке Украины, и введенных в ответ на это международных санкций против России. А тут еще и мировые цены на нефть упали за вторую половину 2014 года более, чем в двое, что неизбежно вызвало девальвацию рубля.
Наученные горьким опытом предыдущих кризисов, граждане поспешили в банки снимать рубли и валюту со счетов, кто-то начал переводить рублевые вклады в валютные, кто-то – скупать импортируемые товары. Сразу же подскочила инфляция.
Многим негосударственным банкам эти пертурбации пережить не удалось – дефицит ликвидности повлек за собой неизбежные банкротства. Не спасало даже наличие в кредитном портфеле кредитов, выданных крупным предприятиям, что, впрочем, не удивительно – спад промышленного производства продолжается в России уже не первый год, а количество частных предпринимателей сокращается с 2013 года. На поддержание все равно падающего рубля, докапитализацию и выплаты вкладчикам обанкротившихся банков государство тратит быстро тающие бюджетные резервы и занимает на рынке — в декабре 2014 года Дума приняла закон, санкционирующий выпуск Минфином России в период с 2015 по 2019 год облигаций федеральных займов на сумму номиналом 2 триллиона рублей. Из привлеченных средств 1 триллион рублей предназначен для пополнения капитала российских банков.
В то же время Агентство по страхованию вкладов (АСВ), пытавшееся справиться с банкротствами банков, уже к концу января 2015 года заявило, что имеющихся в его распоряжении средств хватит лишь на то, чтобы покрыть текущие банкротства — в дальнейшем дополнительные средства АСВ планирует брать у Центробанка.
Так и получается, что вместо того, чтобы строить здоровую экономику, при которой финансовые институты работали бы без всякой господдержки и зарабатывали для своих вкладчиков деньги, Кремль только и делает, что накачивает банки бюджетными деньгами. Понятно, что предпочтение при этом отдается госбанкам, а также банкам друзей Путина, например, попавшему под санкции СМП-Банку братьев Ротенбергов. Такое вот коррупционно-плановое распределение, в результате которого, как при советской власти, негосударственных банков в стране просто не будет.
