«Где посадки?» — этот печально знаменитый, как бы шутливый вопрос, обращенный к российским правоохранителям, Владимир Путин задал еще в 2009 году. И хотя речь тогда шла о борьбе с контрабандой и злоупотреблениями на таможне, а страна в тот период переживала четырехлетний период «медведевской оттепели», вылившейся даже в законодательный запрет заключения под стражу до суда обвиняемых-предпринимателей, репрессивный бюрократический каток, не тормозя, продолжил отработку поставленной Путиным задачи.
По информации, собранной российскими правозащитниками, в местах лишения свободы находятся около 300 тысяч бизнесменов, отбывающих наказание за экономические преступления, а около 30 тысяч предпринимателей ежегодно получают обвинительные приговоры по статье 159 Уголовного кодекса (мошенничество). Принято считать, что репрессии правоохранителей в отношении бизнеса начались в 2003 году с дела ЮКОСа и посадки Михаила Ходорковского, которые были восприняты «ментами» различного уровня как команда «фас», хотя примеры «эффективных» посадок бизнесменов с целью отъема бизнеса были и до того, вспомним хотя бы Владимира Гусинского и его НТВ.
В прошедшем 2014 году наиболее вопиющим случаем уголовного преследования за якобы совершенное мошенничество в сфере экономики стало дело братьев Алексея и Олега Навальных. Никто не сомневается и даже власти не делают вид, что видного оппозиционера Алексея Навального таким образом пытаются лишить возможности заниматься публичной политикой. Перед самым Новым годом над Алексеем поглумились с особым цинизмом – за решетку на три с половиной года был отправлен его младший брат Олег, а Алексея оставили под домашним арестом. Как и Михаила Ходорковского и его подчиненных, братьев Навальных осудили за обычную предпринимательскую деятельность, объявив ее мошенничеством.
Многие предприниматели предпочитают не заявлять публично о том, что власти их преследуют, стараются договориться, «не вынося сор из избы». Прошлогодний пример такого подхода – недолгий домашний арест Владимира Евтушенкова, главы АФК «Система». Конечно, уголовное преследование одного из лидеров российского бизнеса не могло пройти незамеченным, однако Евтушенков явно договорился «под ковром»: его оставили в покое после того, как АФК «Система» прекратила сопротивление экспроприации у нее «Башнефти».
За годы путинского правления тысячи российских предпринимателей — владельцев больших и малых бизнесов, в Москве и по всей огромной территории России — расстались со своим имуществом, свободой, здоровьем, а иногда – жизнью, став жертвами незаконного уголовного преследования со стороны властей. «Был бы человек хороший, а статью мы ему всегда найдем», — гласит старая шутка советских ментов. Самым «популярным» является вменение предпринимателям различных видов хищений: ст.159 УК РФ (мошенничество), по которой привлекались и осуждены Сергей Бобылев («Санрайз») , Александр Степанов («Энергомаш») , Алексей Козлов («Искож»), ст. 160 УК (присвоение, растрата), как с Алексеем Навальным по делу «Кировлеса», ст. 163 УК (вымогательство), как у Дмитрия Барановского и Ольги Лариной (ОАО «Стройдормаш»). Вдогонку, в целях увеличения сроков лишения свободы, к хищению часто добавляется легализация якобы преступно нажитого по ст. 174.1 УК. Иногда применяют более «мягкие» экономические составы преступления, такие как ст. 201 УК (злоупотребление полномочиями), Антон Пчельников («Авиаагрегат») , или ст. 171 УК (незаконное предпринимательство), Михаил Фирстов (РКК «Энергия») , однако надолго по таким статьям «закатать» не удается – срок лишения свободы слишком невелик, с точки зрения разогретых заказчиками следователей, и если бизнесмен продолжает сопротивляться, ему предъявляется новое, более тяжкое обвинение, например, как Олегу Санзяпову (холдинг «Кубанский сахар»).
Помимо основных владельцев бизнеса правоохранители преследуют их сотрудников — менеджеров, юристов, бухгалтеров, а также подрядчиков и партнеров. Так, в деле ЮКОСа, кроме Ходорковского и его партнеров по группе «Менатеп», в качестве подозреваемых, обвиняемых и осужденных проходит несколько десятков человек. Таким образом следователи достигают две цели: формируют «преступные группы», нужные им для вменения более тяжких составов, и принуждают ни в чем не повинных людей лжесвидетельствовать на свое руководство.
Как и в годы советской власти, ведение частного бизнеса в России становится все более рискованным занятием. Причем риски эти нетрадиционны для стран с рыночной экономикой: с точки зрения государства Путина, частная собственность может быть легко изъята у любого ее законного владельца, и передана власть имущим. А если кто-то пытается спорить с данным порядком вещей, дорога такому непонятливому предпринимателю в тюрьму, где он быстро может потерять не только свое имущество, но здоровье и даже жизнь. Говоря про «посадки», царь Путин, вероятно, шутил. Вряд ли он поставил себе целью уничтожение любых гарантий свободы предпринимательства в стране – лично ему бизнесмены особо не мешают, если только не лезут в политику. Но его опричники изо дня в день демонстрируют наиболее активной части населения, как ненавистна им любая свобода.
