Заявления российских чиновников об отсутствии в бюджете денежных средств на самое насущное звучат последнее время столь часто, что впору поверить в их искренность. Не то, что у чиновников нет денег вообще – последние примеры с дачей премьера Медведева за 35 миллиардов рублей или с обнаружением у «временно исполняющего обязанности» руководителя антикоррупционного подразделения МВД РФ полковника Захарченко 8 миллиардов рублей наличными — не оставляют сомнений относительно того, как успешно власть имущие перераспределяют национальное богатство в свои карманы. Однако в России, помимо нескольких миллионов хорошо себя чувствующих министров, депутатов, полицейских и тюремщиков, остается еще порядка 140 с лишним миллионов граждан, качество жизни которых напрямую зависит от количества госбюджетных средств, остающихся на их долю по итогам чиновничьего распила.
В конце 2015 – начале 2016 бюджет страны был принят с дефицитом и затем еще подвергся секвестрированию. Согласно последним опубликованным данным, дефицит бюджета России по итогам первого полугодия 2016 года составил 1,52 триллиона рублей. За полгода налоговая и таможенные службы собрали около 5,24 триллионов рублей, и вместе с иными поступлениями валовый национальный доход составил 5,87 трлн., ожидаемо ниже запланированного: доходы, заложенные в бюджет 2016, за год должны составить 13,74 триллиона рублей. Очевидно, что данный показатель окажется по итогам года недостижим, как обычно искренне признает Медведев.
Опцию повышения налогов в правительстве традиционно отвергают, поэтому сбалансировать бюджет на последующие 3 года предлагается путем сокращения расходов на 3,5 триллиона рублей.
Есть еще Резервный фонд и Фонд национального благосостояния – подушка, накопленная за годы высоких цен на нефть — но они совсем не бесконечны. Уже в текущем году для покрытия бюджетного дефицита из Резервного фонда были изъяты 1,17 трлн. рублей, а по итогам года изъятия должны составить порядка 2,2 – 3 трлн. рублей. В Резервном фонде на 1 сентября 2016 года по сообщению Минфина РФ остается 2,09 трлн. рублей, и пополнять его неоткуда – мировые цены на нефть, газ и прочие сырьевые ресурсы расти не собираются. Фонд национального благосостояния (ФНБ) чувствует себя несколько лучше – 4,7 трлн. рублей, но следует учитывать, что находящихся в нем средства направляются в проекты, одобряемые лично Путиным. По оценкам специалистов, до трети средств ФНБ могут быть вложены в неликвидные активы.
Золотовалютные резервы России, достигавшие на пике нефтяного изобилия в 2008 году почти 600 млрд. долларов, в настоящее время по подсчетам Центрального банка РФ составляют порядка 395 (т.е. около 25,3 трлн. рублей). Однако поскольку в их составе учитываются средства и ФНБ и Резервного фонда, ликвидный золотовалютный резерв страны в реальности может быть значительно меньше.
Первый заместитель министра финансов РФ Татьяна Нестеренко недавно заявила, что поддерживать видимость стабильности сейчас удается только благодаря накопленным резервам, и к концу 2017 года у правительства не будет средств даже на выплату зарплаты госслужащим. Возможно, г-жа Нестеренко намеренно сгущает краски или искренне заблуждается, и резервов России вполне хватит не только на 2017, но и до выборов Путина в 2018-м, а может и на пару лет после. Не подлежит сомнению только одно – когда Путина в конце концов не станет, всей стране придется заплатить огромную цену за эту пресловутую стабильность.
